Название: Грани
Автор: Агарь
Бета: хочу ее.
Фандом: Kuroshitsuji
Пэйринг: Грель/Мадам Ред, Грель /Себастьян, Грель/Вильям – с каждым свои отношения.
Жанр: POV Греля, ангст, тяжела и неказиста жизнь красноволосого садиста
Рейтинг: R (легчайшие намеки)
Саммари: Вы когда-нибудь рассказывали о себе? Конечно, сколько раз! А о своих любимых?
Предупреждение: одно большое ООСиеще, потому что как автор видит и думает, так и пишет.
От автора: К сему тексту прилагается иллюстрация, которую вы, дорогие граждане, уже могли видеть здесь - kuroshitsuji.diary.ru/p97689995.htm от Изяслав Фернандович

Она говорила, так тихо и спокойно, я стоял подле нее. Ах, какая ночь, какая ночь! Я все еще чувствую привкус внезапно бырзнувшей крови на губах, это приятно возбуждает. Ну, наконец-то, мне больше не нужно прятатся.
Вы знаете, это не исповедь, о нет. Я не привык говорить что-то, более того, выкладывать свою душу перед незнакомцами, но в свете Луны они оба выглядели просто блестяще.
Да-да, я влюбился в женщину. Боги, которым я служу, вы и не знали, на что ее сподвигнуло отчаяние, ради этих волос, губ, которых я касался лишь изредка, я нарушил все правила договора, мне неминуемо пропасть, и я даже знаю, от чьей руки в черной перчатке это произойдет.
Демон, жнец, и женщина... это мой треугольник, и я отчаянно влюблен в каждого, лишь с попеременным успехом меняю образы-роли.
Мадам Ред... я преклонялся перед ней, сколько раз я шепотом говорил ей, что она – Моя королева... вся в красном, она изящно хмурила свои тонкие брови, и с той неуемной страстью, на которую способны лишь обреченные, отдавалась в мои руки. Как я любил ее... красить, одевать, согревать в постели, пусть даже если она оттолкнет меня. Спать с дворецким! Я и сам не позволял себе этого, как я могу, она стала для меня царицей, и если она даст хоть повод усомнится в том, что корона может... ах, не хочу об этом думать. Убью. Цветы срезанны, они высыхают. Но богиня, допустившая до себя челядь, превращается в обычную женщину, которая требует, требует, требует...
Себастьян... это моя охота. Я постоянно разыгрываю спектакли, как же мне не хватало его! Этого темноглазого ветра перемен в собственной жизни... Мне нужно это, трагедия, героизм, пафос, тщеславие в чужих, начинающих стекленеть, глазах! Маскарад, его маска из темного бархата, это классика. Он видит меня со стороны, а в этих глазах, как та пленка, что я собираю по поручениям, замерла, и, кажется, что кадры в ней одни и те же. Вы думаете, что я как-то выделяю Себастьяна? О, нет, увольте! Себастьян, как и его имя – только имя. Под ним кроются все мои охоты, ночи. Вы считаете, я вульгарен и крайне доступен? Боги, что за стереотипы...
Когда он принялся читать мне мораль, я испытал сладостное чувство... О да, ради этого я стал жнецом. Ради чудной возможности погонять в крови адреналин. От этого даже внизу резко тяжелеет, но не как от обычной похоти, о нет. Я тебя уничтожу. Как самка богомола, что с хрустом и аппетитом пожирает самца. Ах, как же ты красив, несколько порезов, и будет просто чудно... Я никогда не говорил, что люблю черные волосы? Да-да, красный – это мой цвет. А я индивидуалист. Стало быть, мне нужен фон. В данном случае, временный.
Нас уничтожат? Какая святая наивность... моя охота начинается с тем, как он стискивает перчатку зубами, и, что же, я готов.
Движение, второе, третье... я словно слышу за место настоящего визжания моей пилы чудную музыку, которая бывает только в центер шумного Парижа, она льется из всех инструментов в общественных местах, эта канонада неравного боя сочетается в причудливый узор, тогда я прекрасно отдохнул... давай, убегай, так только интереснее. Замечательно! Еще немного. Ты знаешь, мне нравятся ухоженные мужчины, не скрою, но этот костюм... брюки хороши, а если рубашка на голое тело... ах, я буду готов провести с тобой пару ночей, только в их конце я хочу разрезать тебя на кусочки, на ленты.... се ля ви...
Моя королева, в ней много той первобытной жестокости, она прекрасна... сейчас не могу наблюдать за ней, но ее голос... и перед глазами такая картина из удивленно-встревоженных глаз Себастьянчика... они же могут поменять свой цвет, ну же, сделай мне приятно, отдай мой красный...
Она... как... как она посмела! Я весь клокочу внутри от ярости! И это на нее я потратил свое время, свои силы, себя?! Ха! Эта битва еще не пройгранна. Мои шаги плавны и уверенны, но с каким ожесточением стучат узкие каблуки. Куда луна с небес ушла? Вместе с тобой, моя падшая звезда. Ты сгорела, как огонек сигары... Как ты посмела! Ревность... ты предпочла меня этому мальчишке... теперь я вдвойне его ненавижу, на лице – немое безразличие. Как сокрущительно ее падение...
Теперь вы знаете о двух гранях моей жизни... нет, теперь это ушло, какая разница. Меня лишили такой мечты, но ничего... в этом мире много цветов!
Что? Ах, да, Себастьянчик... наверное, это желание надолго поселится внутри. Всю жизнь. С самого момента рождения. Как я люблю свои красные волосы... а вот твой каблук на моем лице – это я припомню. Но не жалею.
Да, я помню, последняя черта... мы стоим между людьми и богами, соответственно, никто не может быть моим богом. Только сама Смерть. Ей я верен до конца.
А внутри все сопротивляется, отталкивается, когда он кладет руки ко мне на плечи, а его язык оказывается у меня во рту. Думаете, это я вызывающе себя веду? Нет, в его присутствии я тих и скромен на сколько это вообще позволяет моя натура... Этот зеленоглазая шельма знает один секрет, который заставляет меня закрывать глаза, утыкаясь носом в его висок, заставляяет отдаватся ему... да, радуйся, Вильям Ти Спирс, Грель Сатклифф, самый эпотажный служащий департамента раздвигает перед тобой ноги, с отчаянием утопающего цепляется за твой дорогой пиджак, на котором ни пылинки, кусает твои губы. Потому что ты знаешь один секрет, который неведом даже мне. Даже мне...
Ты знаешь, как меня успокоить. Как оставить поиск всего нового и опасного на последующую вечность, оставить это там, где начинается твоя постель, твой стол, твое кресло,.. Ты боишься, что однажды я перейду – с легкостью и смехом! – все границы, и ты больше не сможешь так крепко сжимать меня в объятиях. И ты, естественно, не скажешь мне об этом. Эгоист проклятый.
Ты – единственное, что остается незыблемым. Куда ты денешься из состава управляющих? Никуда, если только пойдешь на повышение. А значит, мой тыл обеспечен. Значит, я могу смотреть на тебя не как на того, с кем я могу поигратся и выбросить, как испорченную игрушку, а остаться на долгое время... когда ты сидишь в кресле, одной рукой держа книгу – ты даже не смотришь на страницы, - второй перебираешь пряди моих волос. Из полуприкрытых глаз я наблюдаю на красноватые отблески огня в камине, спиной прижимаясь к твоим ногам....
Три грани моей жизни... две из них уже покрыты слоем лака, не забывать бы протирать от пыли... а третьей придется смирится, что они существуют. Нет. Лучше ему не знать, что они есть.
А он знает.